Как никогда остро я чувствую своё одиночество. Хотя ещё позавчера, казалось, мне стало чуть легче дышать. Нет, не отпустило, но будто бетонная плита, придавившая грудь чуть приподнялась. Я просто уехала в деревню. И впряглась по максимому, прополка, полив всего огорода из двух леек по 10 литров, а под вечер поход в 4 км за чабрецом для чая. Это было так изнуряюще физически, что я даже обрадовалась,ныли все мышцы, и эта физическая боль отвлекала от той грязи, которая как в сливной яме, плескалась в душе. Прожить лето в деревне, где ничто не связано с тобой и по кусочкам склеить свой рухнувший мирок? Не тут то было.
В ночь озноб, температура 40,6, таблетки, утро, снова 40, таблетки, возвращение в мою унылую обитель, день и снова 39,6 не падает, скорая, уколы, ночь, боль в горле, ангина, нужна операция по удалению миндалин. А это значит ещё неделю постельного режима, в плену у собственных мыслей, потом операция и ещё две недели внутри своей головы. А потом сентябрь и город, в котором тебя нет...